-Хотя вы не видели мой последний фильм, Кантоку Банзаи, который будет гораздо более простой для понимания связи между запланированным и импровизацией. Первая половина моего последнего фильма довольно запланированная по структуре. Вы упоминаете джаз-музыкантов, если сравнивать с джазом, то она как припев или ключевая мелодия, она прописана на бумаге. Вторая половина фильма больше сымпровизирована. Но давайте не будем о моем последнем фильме. В основном это сильно зависит от обстановки и ситуации, от сцены, и от того, что больше требутся в каждой конкретной сцене. Я снумаю один дубль и потом, на следующем, мне приходит в голову что-то полностю отличающщееся от сценария, или пару дней я снимаю только по сценарию, смотрю как играют актеры, как работает съемочная группа, как весь "организм" на это реагирует. И, возможно, на третий съемочный день я буду импровизировать, это довольно органично, зависит от моих отношений с актерами и от ситуации на съемках.

- Первая моя, скажем, "встреча" с западной публикой произошла на Международном кинофестивале в Лондоне в 1995 или 1996, приблизительно тогда. Они сделали что-то вроде мини-ретроспективы моих фильмов, до "Сонатины", я все еще вспоминаю директора фестиваля, который был уверен, что я настоящий гангстер, якудза. Они были со мной так осторожны! С тех пор я более или менее известен как... Скажем, мои картины они называют жестокими. И тогда, и теперь я пробую себя в различных жанрах кино, Кикудзиро например, делаю не то, что от меня ожидают. Кикудзиро в этом смысле был очень значителен, я хотел сделать что-то другое, попробовать новые идеи. От меня ожидают только жестоких фильмов. Это моя натура или привычка хотеть... пробовать снимать кино о насилии. Так что время от времени я буду снимать что-то в этом роде, но, должен сказать, это не особенно приятно, что меня называют режиссером "жестоких фильмов".
По поводу вашего вопроса, думаю ли я о реакции западной публики, нет, совсем нет. Потому что, считаю, мой самый большой фэн и самый жестокий критик это никто другой как я сам. Поэтому критерии, которые я больше всего признаю, это только мои. Если я могу снять фильм, который превос ходит мои ожидания, то я готов представить его кому угодно. Местная аудитория или международная, каждый из зрителей воспринимает фильм по-своему.

- Я слышал от одного заключенного - он был в тюрьме, но уже освобожден... Он рассказал мне, как он играл в детские игры с другими заключенными, с мячом например. Он сказал, хотя они приговорены к смерти... Они никогда не играют в сложные игры. Чаще всего детские. Тот, кто мне об этом рассказал, к счастью был оправдан и освобожден, хотя был приговорен к смерти. Его освободили в последнюю минуту. Я думаю такого рода истории звучат особенно правдоподобно для меня, это как примитивный инстинкт. Когда достигаешь возраст, в котором смерть не редкость, сложные игры уже не привлекают, скорее будешь играть во что-то простое, поэтому я использую эту метафору, независимо от сложности персонажа, будь то якудза, умирающий или ребенок.

- Панк-рок!

-Искусство или, скажем, развлечение, в общем стало... я думаю... Уверен, там должно быть пространство для уникальности, для различного рода выражения, для каждой формы искусства. Но, очевидно, мир развлечений становится всё более похож на Диснейлэнд или МакДоналдс, весь этот джанк-фуд. И зрители всё более склонны к такому легко доступному развлечению. Это моё мнение по поводу проис ходящего в кино или искусстве или в общем в индустрии развлечений. Я думаю, есть джанк-фуд, и это нормально, но должно также быть место для нормальной кухни или для еды, отличающейся от джанк-фуд. У меня впечатление, что это всё больше массовое производство, а не выражение уникальности. Стремление к уникальности всё менее и менее популярно.

-Я рад, что я его отклонил! Потому что стань я министром культуры, разразится ад! Кроме того я не смог бы работать на ТВ, снимать кино... Я имею в виду, если бы мне разрешено быть диктатором, а не только министром культуры, тогда я бы подумал!

-Да, готовьтесь к шоку! После моего последнего фильма Кантоку Банзаи вы будете думать, что я на самом деле сошел с ума!